Братия, сегодняшнее Евангелие рассказывает притчу о богатом и Лазаре (Лк. 16,19-31). Главная мысль притчи - люди, жившие на земле праведно, удостаиваются по смерти радостного вечного блаженства, а люди, проведшие свою земную жизнь в духовной праздности и грехе, обрекаются на тягости вечного мучения. У них нет возможности самим изменить свою безрадостную участь.

Помимо этой большой и назидательной основной мысли, в притче есть и другие мысли, которые служат развитием главной. Они указывают, во-первых, какая праведность и земная правда влечет за собой блаженство в вечности и какая земная неправда лишает его; во-вторых, как происходит, что неправедно живущий лишается блаженства и не в состоянии уже изменить своей загробной участи.

Итак, какая же земная правда обеспечивает получение вечного блаженства? В притче праведный Авраам так определяет правду жизни: "Чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь - злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь" (Лк. 16,25).

Очевидно, что Божественное Откровение словами праведного Авраама указывает, что человек, живущий только земными утехами, остается в земном всеми корнями своей души и лишается, конечно, радостей Неба, а человек, оторвавшийся от земного и даже страдающий внешне, уходит нитями души в неземное, нематериальное, Божие, и там обеспечивает свою прочную связанность с небесным. Значит, последний вывод такой: правда богача в масштабе вечности оказалась обманом, неправдой и не обеспечила ему посмертной жизни. Истинная правда, обеспечивающая вечное блаженство, состоит в отрешенности от земли и устремленности души к Богу.

Такое оправдание жизненной правды согласно со всем Божественным Откровением. Вот слова Самого Господа: "Вы не от мира... Я избрал вас от мира..." (Ин. 15,19) и апостолов: "Не знаете ли, что дружба с миром есть вражда против Бога? Итак, кто хочет быть другом миру (т.е. всему земному), тот становится врагом Богу" (Иак. 4,4); "Сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление, а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную" (Гал. 6,8). Такова мысль сегодняшней притчи о той земной правде, которая открывает блаженное упокоение на "лоне Авраамовом".

Теперь раскроем, почему живущий неправедно лишается неба и почему лишение неба вечно. Притча объясняет, что живущий не по правде нарушает и искажает жизнь, т.е. поступающий не по истине неминуемо живет в ошибке, в грехе; и ошибка, и грех неминуемо становятся его миром. Богач признает без возражений, что его братья, живущие, как и он жил, прилепившись ко всему земному, пребывают в грехе, и он желает для них покаяния.

Даже и то, что увидят глаза, т.е. полную очевидность, обманный ум перетасует по-своему и чудо примет по-своему. Подтасовывается явная чудесная воля Бога, когда она стоит на пути человека и не соответствует его жизни. За обманным умом влечется и воля, и она становится порочной. Жутко смотреть на человека, как он, подгоняемый обманным умом и скованный порочной волей, с непостижимым упорством громоздит свою порочную жизнь.

После окостенения души во зле человека уже ничто - ни голос рассудка, ни голос заглушенной совести, ни авторитет со стороны, ни откровение Божие, ни вмешательства Бога в жизнь человека, - ничто не сдвинет с порочной черты злой закостенелости. Обо всем этом и говорит нам притча о богатом и Лазаре. Она говорит нам о том, что богач попросил Авраама послать Лазаря к своим братьям, чтобы предупредить их и свидетельствовать им о месте мучений, чтобы "и они не пришли в это место мучения" (Лк. 16,27-28). Ответил тогда Авраам богачу: "У них есть Моисей и пророки; пусть слушают их" (Лк. 16,29).

Авраам, следовательно, указывает, что путь правды открыт, что Божье слово учит, как надо жить, и что братья богача, живущие во зле, не хотят, очевидно, внимать Божьему закону. Ни здравый ум, ни совесть, ни слово Бога не руководят их жизнью. Ею распоряжается их злая воля.

Богач не возражает Аврааму - он как бы сожалеет, что его братья живут в грехе и зле; закон Бога пренебрежен ими, их заглушенной совести не разбудить даже Божественным словом. Богач просит поэтому о чрезвычайной мере воздействия. Он просит о чуде, чтобы образумить людей зла и заставить их очнуться, откликнуться на истину. "Нет, отче Аврааме, - просит богач, - но если кто из мертвых придет к ним (братьям), покаются" (Лк. 16,30).

Что же отвечает Авраам? Он говорит, что безнадежно и это чрезвычайное средство: никакие средства, даже явное чудо не в силах изменить линию законченного зла. "Тогда Авраам сказал ему: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят" (Лк. 16,31).

Значит, и по притче, пребывание во зле есть состояние закостенения, когда безнадежно какое бы то ни было воздействие на злую волю. Потому так и сказал Авраам, что если бы воскрес и мертвец и стал свидетельствовать о неправде человека и Божьей

правде, то и ему не поверили бы. Лукавый человеческий ум "перевернет" и самый факт воскресения мертвеца и назовет смерть или летаргией или другой подходящей выдумкой.

Так состояние зла делается замкнутым порочным кругом. С помощью собственных сил он безвыходен для человека, безвыходен потому, что человек не только не делает попытки из него выйти, но употребляет все изощренные усилия, чтобы в нем утвердиться, потому что это - его мир, и вне этого мира нет для него жизни. Душа стала частью зла.

Отсюда очевидна для такого человека, во-первых, неминуемость оказаться в царстве зла, а во-вторых, немыслимость для такого человека оказаться в царстве света, в царстве Бога. Потому и сказал Авраам про добровольных пленников мрака: "Оттуда (из ада) к нам не переходят" (Лк. 16,26).

Братия! Велики истины сегодняшней притчи. Они точно очерчивают и обосновывают путь к одной заветной цели нашей жизни. Разве не является пределом наших желаний оказаться в "лоне Авраама", в небесном Царстве Бога и Отца? Разве не потрясаются наши мысли и сердца страшною участью вечного пребывания в мучениях мрака? И разве не направлены все наши мольбы на то, чтобы Господь принял нас? Если таково стремление нашего сердца, то путь для него указан, путь обоснован и открыта опасность, угрожающая человеку, если он уклонится с пути правды.

Путь указан! Это один путь - не вязнуть в мелких устремлениях жизни, их круговорот не нужен для главной задачи жизни, а часто и вреден. Этот круговорот становится пагубным для человека, когда он окружит себя вещным, запутается в нем и прилепится всем сердцем к второстепенному и мелкому.

Как братья богача, запутавшегося в своем усладительном "добром", теряют руководство Божественного Закона, сбиваются с пути и впадают в закостенелость греха, так и наши души обволакиваются греховностью и закостеневают во зле. Это и есть истребление жизни. Жизнь духа свертывается, глохнет, а потом и истребляется. Человек закостеневает в греховной опустошенности и становится жалким невольником греха. И влачится человек в замкнутом кругу порочной "вещности", пока смерть не положит конец этому пустому круговерчению.

Душа человека зла, как часть мира зла, уходит в царство зла и погребает себя в нем навеки. Она сливается с царством зла, потому что сама - кусочек этого царства и нет ей возврата из мрачной преисподней.

Братия, путь к Аврааму открыт, и правда дороги Лазаря ясна, и виден ужас гибели души при уклонении от этой дороги. Сделайте же себе разумный выход, который подкупающе прост: скажите снова себе, что, конечно, вы хотите блаженного покоя с Авраамом! С содроганием вы отвертываетесь от мучений преисподнего ада, где непрестающий "плач и скрежет зубов", содроганием от осознанного зла и от бессилия уйти от него.

Укрепите же в своих душах правду жизни, не запутывайтесь в вещности земли, не обволакивайтесь тем "добрым", в какое погрузился богач, не отвертывайтесь от очищающего отрицания. Возлюбите земные прискорбности, чтобы душа, не плененная землей, свободно шла спасительным путем Лазаря! Бойтесь засасывающего пути земли - он ведет к смерти души, закостеневшей во зле. Вечная ночь души тогда неотвратима.

Всем своим существом содрогнитесь конца, когда от всего богатейшего мира души останется только пыль и когда конец верчения жизни отметят в "книге судеб" словами "и похоронили его". Достигайте пути, в конце которого вы со счастливой улыбкой будете предощущать, как дух ваш отнесен будет "ангелами на лоно Авраамово". Аминь.

Возлюбленные! Сегодня вторично (в первый раз читался в пятое воскресенье по Пятидесятнице) читается евангельский рассказ об исцелении Господом гадаринского бесноватого (Мк. 5,1-20). Главное в этом рассказе - картина власти зла и предостережение ученикам Христа: держаться только правого берега жизни и не уклоняться к берегу смерти. Поскольку мы настолько беспечны, что стараемся не замечать, как на наших глазах погибают в царстве зла тысячи людей, Святая Церковь вторично преподносит нам этот рассказ. В повествовании о гадарийском бесноватом есть также одна очень значительная мысль, которая дается верным для укрепления их в тяжкой борьбе с грехом и злом.

Кажущаяся неистребимость зла в человеке и в окружающем мире создает впечатление какой-то безвыходности в борьбе человека со злом. Вполне естественно, что у малодушного появляется мысль: да где же Бог и Его Божественная помощь? Где Его благодать, истребляющая грех? Где победа над грехом, когда зло остается торжествующим? И ползет в человеческой душе разъедающее расслабление и усиливается в дальнейшем ожесточение: Бог далеко, и все человеческие измышления о его помощи - вымысел, и потому я принимаю жизнь, как она есть. Зло так зло; значит, так устроена жизнь.

Рассказ о гадаринском бесноватом содержит мысль о действительной роли и силе зла на земле по отношению к спасающемуся. Эта мысль раскрывается через поведение зла в отношении к одержимому и место, которое отводит злу Господь. Евангелист говорит нам, что зло глубоко укоренилось в земле зла и носителям его несть числа. Об этом вопрос Господа бесноватому: "Как тебе имя?" - и его ответ: "Легион", потому что "много бесов вошло в него", - поясняет евангелист Лука.

Здесь выражена мысль, что, хотя Божиему Сыну принадлежит конечная победа над злом, до момента Суда носители зла как бы свободны в своей работе и потому желают, чтобы Христос им не мешал. Они уверены, что до положенного времени они по праву обладают землею зла и ведут свою разрушительную работу. Господь дает согласие на переселение бесов в свиней (Мф. 8,32), что и совершается. Бесы стремятся тут же продемонстрировать свою силу разрушения и губят свиней - те тонут в море.

Таково евангельское повествование о гадаринском бесноватом, указывающее на роль и силу зла на земле. Таково Божественное слово. В его свете мы должны рассмотреть свои земные пути, как они соприкасаются со злом и подчинены ему.

Господь разрушил лишь дела зла, т.е. дал силы и средства бороться со злом и освобождаться от его пленения. "Явился Сын Божий, - говорит апостол Иоанн, - чтобы разрушить дела диавола" (1 Ин. 3,8). Самый мир зла остался на земле и после прихода Христа, и он ведет свою разрушительную работу, так как его внутренняя природа нисколько не изменилась. Насаждение зла, порча и разрушение жизни, истребление добра - вот его обычная непрекращающаяся деятельность. С приходом Христа Эта работа приняла особенно обостренные формы, потому что в Христе мир зла получил явную угрозу победы над ним, угрозу уничтожения.

Об этом говорит апостол Павел, называя дьявола как "князя, господствующего в воздухе, духа, действующего ныне в сынах противления" (Еф. 2,2). О том же напоминает апостол Петр: "Противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить" (1 Пет. 5,8). Итак, в мире земли и зла зло не истреблено. Легионы дьявола ведут борьбу против добра, против Христа.

Но не впадайте в уныние, прочь расслабление при нападении зла! Эти нападения были, есть и будут - они неизбежны. Более того, чем больше жизнь христианина уходит от соприкосновения с миром зла и чем она святее, тем сильнее нападения зла на этого человека.

Братия, не так ли было со всеми подвижниками и угодниками Божиими? Не так ли бывает с вами, если вы идете вслед за Христом, а не на компромисс с миром зла? Потому ликуйте, спасающиеся, когда вы терпите ради Христа. Значит, вы живы, значит, ваш свет становится таким ярким, что режет глаза сынам тьмы, значит, вы на верном пути с Богом.

Даже "начаток Духа" делает человека способным побеждать зло. С водворением в душе "Божия семени" кончается рабство зла. Однако земля зла остается, и борьба в душе христианина не прекращается, но постепенно суживается плацдарм зла и расширяется жизнь Духа, крепнет "новый человек".

Евангельский рассказ о гадаринском бесноватом подтверждает мысль о защите человека Божественной силой и о неспособности зла противиться Богу. Господь знал о большом страдании бесноватого и, хотя он и не просит Христа об исцелении, Господь творит дело Своего призвания и любви.

Как только Божия сила заявляет о своем присутствии, зло уже трепещет. В невольном сознании силы Духа и в невольном подчинении ей зло готово уступить поле действия Божественной силе ("Умоляю Тебя, не мучь меня..."). Стремление отдалиться поскорее от Божественного вовсе не вызывает во зле желания бороться с Божественной силой, а только удалиться, уступив ей поле действия. Мало того. Сила зла подчиняется Божественной силе, выбирая место своего удаления. Бесы просят разрешения войти им в стадо свиней, чтобы действовать потом в том или ином месте по Божьему попустительству. Господь, щадя Свое творение - человека, попускает бесам вселиться в более низшие организмы - свиней, которые кидаются в море и тонут.

Рассказ о гадаринском бесноватом раскрывает мысль о бессилии зла перед Божественным Духом. В целом же идея сегодняшнего Евангелия может быть выражена так: на земле зла зло остается и при Христе, ведет свою разрушительную работу, и не избегнуть нападений зла даже Божиим святым, но бодрствует Бог, Божия сила вяжет зло и обеспечит полную победу над ним в христианской душе.

Братия, вникните, укрепляйтесь, бодрствуйте! Ты подавляешься злом, зло всюду, всюду, и в собственной душе. Зло упорное, неистребимое, и в ночи и во дни, в молодости и в старости. Оно просачивается всюду, не щадит даже святых мгновений. Оно отравляет чистоту, наполняет душу унынием. Оно - засасывающее, гордое и захватное, как одна только мнимая правда жизни.

Пусть кругом бушует шквал разлившегося зла и всплески его даже тебя достигают, но будь тверд. Не шелохнись в сторону смерти! Если ты выдержишь этот напор зла и сохранишь в себе Божественное семя, то ты обессилишь зло. Как мрачный гад, оно будет извиваться у ног твоих и просить: "Не мучь меня, пощади". Зло бессильно будет против тебя, и тогда ты поймешь слова апостола: "Противостаньте диаволу, и убежит от вас" (Иак. 4,7).

И в радости воскликните со святым апостолом Павлом: "И избавит меня Господь от всякого злого дела и сохранит для Своего Небесного Царства. Ему слава во веки веков. Аминь" (2 Тим. 4,18).

В прочитанном Евангелии вы выслушали разъяснение Господа, как практически выполнить заповедь любви. Оно дополняет более ранние Господни слова о любви к Богу и ближнему, как к самому себе, и о любви к врагам. Это слово Божие особенно впечатляет тем, что вполне приложимо и к нашей жизни.

Мы знаем Божий закон и его требования, мы знаем, как исполнить его в жизни, но, вступая в сделку с совестью и углубляя пропасть между собой и Богом, мы, успокаивая себя, разводим руками и, ссылаясь на неизбежность, недоуменно спрашиваем: "Как тут исполнить волю Божию и как же возможно спастись?" Это вопрос самооправдания и лукавства.

Господь заставляет законника признать, что ему известно все необходимое для спасения. "В законе что написано? как читаешь?" - спрашивает Господь законника (Лк. 10,26), и тот должен был назвать хорошо известные ему заповеди закона о любви к Богу и ближнему. Христос просто, без укора указывает ему на его долг: "Так поступай, и будешь жить" (Лк. 10,28).

Это ответ и нам. Что лукавить? Что наивничать, будто не знаем пути спасения для сегодняшнего дня? Божий закон один, и эти две заповеди остаются непреложными и для нас, как два якоря жизни: "Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею... и ближнего твоего, как самого себя" (Лк. 10,27). Но законник не сдается и начинает выискивать лазейки для самооправдания. Он якобы не понимает, кто же тот ближний, которого он должен любить.

Такое же упорство характеризует и нас. Стремление успокоить себя и самооправдаться так и в нас сильно, что и мы изыскиваем для этого всевозможные лазейки. Такие лазейки находятся очень легко, ибо, действительно, заповеди о любви к Богу и ближнему так широки и глубоки, что невольно поднимают вопросы об их жизненном приложении.

Взять хотя бы любовь к ближнему. Если мы воспримем ее, как заповедал Христос, как излучение стихии Бога-любви, то возникнут многочисленные вопросы. Считать ли человека в состоянии греховного несовершенства совершенно неспособным к христианской любви? Подходить ли к делам любви лишь в процессе нравственного очищения или пытаться творить любовь вне забот о своем совершенствовании? Какие ступени любви соответствуют ступеням совершенствования в Боге? И многие, многие другие... Среди них, конечно, могут быть вопросы лукавые, для самооправдания, но могут быть и искренние вопросы недоумения.

Нисходя к человеческому несовершенству, Господь поэтому дает новое назидание о любви. Он отвечает законнику, кто его ближний, и этим самым дает и нам указание, каково практическое приложение заповеди любви. Господь ответил законнику притчей о милосердном самарянине. Эта притча общеизвестна, и мы не будем ее повторять. Заключительная и вместе с тем центральная мысль притчи изложена в последних словах Господа: "Иди и ты поступай так же", т.е. и ты на своем пути твори добро всякому нуждающемуся в нем, не взирая на происхождение человека, ни на общественное положение, ни на все другое. Пусть он будет близок, дорог тебе, и ты для него станешь ближним.

Значит, близость определяется не степенью внешней взаимной связи - принадлежностью к одной нации, роду, общине, - не служебной и общественной взаимозависимостью и прочим, а способностью откликнуться на чужую жизнь. Чем больше у тебя такой способности, чем больший круг людей она охватит, тем больше у тебя ближних. Так как идеалом твоего внутреннего роста в отношении людей является: "Будьте сынами Всевышнего", то, следовательно, через Богоотцовство все люди, как дети Божий, - твои ближние, включая и врагов, и ненавидящих, и обидящих тебя.

Так определяется ближний притчей о самарянине, которая отвечает и сегодняшнему нашему дню. Ее ответ такой простой и ясный: "Иди и ты поступай так же", т.е. иди и твори добро, и ты исполнишь заповедь любви. Это значит, что, хотя заповедь любви является очень возвышенной, нельзя забывать главного - начального и конечного вместе: делай добро, делай добро от сердца, делай его во имя Бога всем братьям твоим в Боге, и ты будешь исполнять заповедь любви.

Это значит, что хотя и нужно отчетливо разбираться во всех вопросах любви, ты избегай опасности остаться только в тончайших рассуждениях, вне действительного дела любви, и потому твори добро от всего сердца всем, встретившимся на твоем пути.

Хорошо и полезно взвешивать и оценивать каждый шаг на пути любви. Хорошо сознательно идти к своему совершенствованию в Боге, расширяя любовь, но вместе с тем недопустимо одно лишь мелочное копание в себе, оторванное от жизни. Пусть прочным законом жизни станет простое и ясное: "Твори добро", и ты будешь на верном пути исполнения заповеди любви.

Как происходит приближение к Богу через доброделание - это постигается только опытным путем, и постигается, конечно, только душами бодрственными в своем подвиге приближения к Богу. Основная истина - та, что любовь открывается через добро в Боге и доступна для всякой, даже и немощной, души, если она вступила на Божий путь. Душа более способна к делам любви, когда она больше отдается общению с Богом в часы хорошей молитвы, в дни принятия таинств. В такие моменты добро открывается душе, как нечто сродное и через него сквозит осветленная любовь.

В эти моменты немощной душе открывается, что в ней действует иная сила, отличная от человеческой, и эта сила делает ее способной к делам любви. Когда душа снова ниспадает в свою немощь и отходит ее просветление, тогда дела добра и любви ей становятся чуждыми. Добро, сделанное вчера, непонятно и даже порой смешно, и человек готов уже краснеть за него, как за проявленную слабость.

Творите же добро от всего сердца, откликайтесь добром на всякую нужду своих братьев в Боге, и через это вы сами приблизитесь к Богу-любви и достигнете любви, которая и приведет вас ко спасению ныне и во веки веков. Аминь.

Братия! Снова притча "о званных", которая уже читалась 14 недель назад. Снова иносказание, разъясняющее путь в Божие Царство. И опять раздается призыв, обращенный к вам: идите, идите, идите в чертоги Отца, где все уготовано вам, о чем и не мечталось человеческому сердцу! Изберите небо и свет, куда зовет Бог, вместо земли и греха, куда вас тянет порочное сердце.

И опять черная тень упрека ложится на нас, потому что мы предпочли горечь вместо сладости, празднику - будни, свету - тьму. Выбрана нами грязь вместо чистоты, плен вместо свободы, нудная возня вместо торжества. Эта черная тень упрека, как печать нашего греха, ограниченности и неразумения, пусть неизгладимо стоит в нашем сознании, и пусть без устали днем и ночью она терзает нашу заглохшую совесть.

Сегодня мы еще углубим этот упрек, получив назидание из второй части названной притчи. Эта половина рассказывает, что когда раб донес своему господину (по евангелисту Матфею - царю) об отказе званных прийти на уготованную вечерю, "тогда, разгневавшись, хозяин дома (царь) сказал рабу своему: пойди скорее по улицам и переулкам города и приведи сюда нищих, увечных, хромых и слепых" (Лк. 14,21). Когда после того все еще оставалось место на вечере, господин снова приказывает: "пойди по дорогам и изгородям и убеди прийти, чтобы наполнился дом мой" (Лк. 14,23).

За отказом званных, к трапезе Бога собираются с улиц и переулков нищие, увечные, хромые и слепые. После них с дорог и распутий, от изгородей и заборов подбираются последние, уже как бы выброшенные из нормальной жизни остатки человечества.

Братия, это мы и есть! Мы и бездомные, мы и бескровные, с душами как пыльная улица, пустыми и вытоптанными, как площади, где гуляет ветер и нет ни травинки жизни... Мы, запутавшиеся в проулках жизни, застрявшие на распутьях, топчемся беспутно у заборов и опора наша, как дырявая изгородь.

О бесконечность Божия милосердия! Оно как сеть, наброшенная на вселенную. И как сеть, закинутая на дно водоема, не гнушается никакой грязью, так и сеть Божия всех влечет силою Божией любви.

Упорствующие - устыдитесь! Нищие, обнаженные - откликнитесь! Увечные - поднимитесь! Хромые - выпрямитесь! Слепые - прозрейте! Последние остатки человечества - оглядитесь! Поймите свое падение и содрогнитесь, но не поддайтесь малодушию. Не говорите: "потеряно все", - встрепенитесь под солнцем Божией любви!

Собранные, рассказывает притча, вошли без всякого права, без всякой заслуги, по одному зову любви и милосердия, которые все покрыли и сравняли, "нищих" с богатыми и избранными. О величие любви! О беспредельность милосердия Божия!

На этом не останавливается притча, а сообщает еще одну мысль о Божием зове. Мысль о том, что призванный на вечерю Бога должен со своей стороны позаботиться облачиться в одежду вечери-брака. Один из вошедших в чертоги царя изгоняется с вечери Бога, ибо он оказался не в брачной одежде.

Одежда брака давалась. Очевидно, изгоняемый не позаботился даже о том, чтобы надеть ее. И неодетый в ризу брака изгоняется... Царь только справедлив. Изгнание - не месть, не кара за нищету и уродство раздетого. Нет. Нищета всех уравнена с богатством, и отверженность всех покрыта любовью! Но для Царства Света нужна и одежда Света, чтобы слиться со Светом и насладиться им. Для брачного пира нужна одежда брачного пира, чтобы насладиться полнотой торжества.

Неестественно представить себе объятого страстью в одежде добродетели, чревоугодника - в одежде постника, блудника - в одежде целомудрия, злого и хитрого - в одежде смиренника. Чуждое одеяние будет фальшью, обманом, кричащим о себе ради других людей и невыносимым самому обрядившемуся. Хотя в жизни мы встречаем нередко попытки "обрядиться в чужое платье", но невозможно сделать так, чтобы при этом было легко и удобно самому нарядившемуся. Как неловко чувствует себя человек в чужой одежде, так невыносимо тяжко душе, попавшей в несродное ей, чуждое состояние.

Как можно объединить пьющего с трезвенником, разнузданного - со скромным? Они же взаимно исключаются! И для худшего пребывание с лучшим всегда невыносимо. По этой причине исключается с брачной вечери неодетый в одежду брака. На празднике радости надо быть в одежде радости, это - справедливо. На Божьем торжестве Света надо быть в одежде Света. Это нужно, чтобы принять Свет, наполниться Светом. Только тогда возможно для души блаженство Света.

Душа мрака несродна Царству Бога и Света. Как же она сольется с этим Царством? Пребывание ее в нем будет невыносимо из-за подчеркивания ее темноты. Она, чуждая Свету, будет здесь лишней. Оттого не имущий одежды брака и Света исключается с вечери Света.

Знаменательно, притча указывает на это, что со стороны изгоняемого не было и тени протеста. Когда Царь и Домовладыка спрашивает неодетого: "Друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде?", виновный не оправдывается - "Он же молчал". Как это верно для души, осужденной Богом и лишаемой Его Царства!

"Он же молчал"... Что возражать? Зов был. Нищета, уродство, слепота забывались и снимались. Пред душой открылись все возможности. Она приравнивалась к лучшим, неповрежденным и вводилась в чертоги избранных. Может ли быть дар богаче и блистательнее? Бог сделал все! Нельзя даже представить себе, чего еще можно было бы пожелать душе от Бога.

"Он же молчал"! Тем более безответна душа, что самая одежда брака, одежда Света выдается тем же Господом. Забота человека только о том, чтобы принять эту одежду и облечься в нее.

Как это происходит, как душа одевается в одежду Света? Притча не раскрывает этого, и мы не будем входить в подробности достойного одеяния души. Лишь скажем, что одеяние души, о котором должен позаботиться человек - это прилепление души к стихии Неба, дабы душа могла хоть какими-то своими точками слиться с этой стихией и стать участницей вечного блаженства.

Вот при каком условии обеспечивается душе место на вечери Бога - если она запаслась одеянием Света. Если же его нет и душа облечена во тьму, то она и удаляется во тьму. "Бросьте (его) во тьму внешнюю ("кромешную" - по славянскому обозначению)", - говорит царь слугам (Мф. 22,13). Куда же иначе? Ведь вне царства Света и Бога что может быть как не тьма? Туда и изгоняется душа тьмы.

Когда душу, понявшую весь ужас своей черноты, отлучат от царства Света, на ее долю только и останется "плач и скрежет зубов". Ей останется только безысходный плач о недоступном счастье, о невозвратной утрате единственно истинного, единственно радостного, единственно блаженного.

Связанно рук и ног означает невозможность для души изменить свое состояние и приблизиться к Свету. Время "делания" прошло... Воля души определилась - по своему свободному избранию она вся во зле, и теперь связываются руки и ноги ее. Делание кончено. Передвижение души по ее воле уже невозможно. Так приходит последний конец.

Для избранных открылась трапеза Любви, для отверженных - кромешная тьма. Для откликнувшихся Свету - светлость чертогов, для замкнувшихся в мраке - темнота вечной ночи. Для надевших одежду Света - ликование и радость, для окостенелых во зле и нагих - неизбывность горького плача и раздирающего душу "скрежета зубов".

Братия! Таков конец. Упрек в пренебрежении к Божию зову, упрек за тяготение "земле", "волам" и "добыче" разрастается в трепет отчаяния: "Горе отвергшим! Горе нагим! Горе отдавшимся тьме!"

Потому снова и снова спрашиваем мы: запаслись ли мы одеждой Света? Что мы выбираем? Ведь выбор дает каждый день. Что избрали вы? Всегда ли Свет? Всегда ли верность Небу и Богу?

Когда же мы видели последний конец, то выбор сделался еще проще: Небо или кромешная тьма? Ризы Света или кромешная тьма? Сладость вечности или неизбывность плача и скрежета зубов? С Богом или вне Бога?